За все, чем мы дорожим. Глава 5-6
Apr. 30th, 2017 11:16 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
isgerdrРанее в нашей галактике
Давно
Жизненные принципы Ирэн Феррар были крайне просты. У нее должно быть все лучшее. В конце концов, кто же еще этого достоин, если не она. Родом из небогатой семьи, она все же получила отличное образование, начала развивать собственный бизнес, была хороша собой и прекрасно воспитана. И то, что на нее обратил внимание преуспевающий делец Жюль Картье, приняла как должное. Она заслужила богатство, как же иначе? Заслужила роскошный дом, дорогие наряды, прислугу и не меньше двух детей. А лучше трех – чем они хуже каких-нибудь Враноффски? Конечно, этот дурацкий экзамен на родительство… Но, в конце концов, сдавать его только один раз. Ирэн еще в школе была отличницей, так что подготовиться ей не составило труда. Деньги же перестали быть для Ирэн проблемой с тех пор, как она вышла замуж за Жюля. А после получения наследства она и вовсе вспоминала времена, когда приходилось в чем-то себе отказывать, как давний дурной сон. Хотя бедной она не была никогда. Но Ирэн полагала, что приличный человек вообще не должен задумываться о деньгах, и не раз заявляла, что сомбрийские принципы экономии придуманы для нищих. Она не такая и не будет такой.
Здоровье у Ирэн было крепкое, да и Жюль не скупился на врачей, так что она без проблем родила Аньес, а через три года – Виржини. Правда, Ирэн не очень представляла, что ей делать с дочерьми, кроме как наряжать и баловать, зато тому и другому предавалась с удовольствием. А для готовки обедов, вытирания носов и постройки башен из кубиков есть специально обученные люди.
Жюль считал, что двух детей в семье вполне достаточно, но Ирэн настояла на третьем. Трое детей – это привилегия Великих Домов и наиболее состоятельных семей. К тому же она знала, что Жюль мечтает о сыне – может быть, в третий раз, наконец, родится мальчик? И Жюль уступил. Он всегда уступал жене в том, что касалось домашних дел.
Габриэль родилась через три года после Виржини. Ирэн не могла скрыть разочарования. Ведь все обследования обещали мальчика, как могла ошибиться «лучшая медицина Галактики»? Ну, по крайней мере, теперь она может гордиться тремя детьми. Для воспитания есть няни. Но Габриэль росла, и Ирэн все чаще ощущала, что младшая дочь ее раздражает. Она была не такой, как старшие. Не такой, как Ирэн представляла себе своих детей. Вообще какой-то не такой. Высокая и худая, вся в отца, совершенно равнодушная к нарядам и развлечениям, редко улыбается, не желает правильно вести себя в обществе… Впрочем, на тот момент изображать нежную мать Ирэн давно надоело, так что ее дети могли быть какими угодно, лишь бы не мешали ей. Не раз и не два она срывалась на нянь, приводивших к ней расхныкавшихся дочерей. За что им только деньги платят, неужели не могут справиться сами?
Жюль видел, что характер жены со временем сильно портится. Видел, что старшие дочери избалованы и не желают слушаться ни его, ни нянь – а их сменилось несколько, поладить с Ирэн и дочерьми могла далеко не каждая. Видел, что между сестрами множатся конфликты. Но до поры до времени не вмешивался. Он с головой ушел в работу, отнимавшую почти все время. Все как обычно – он зарабатывает деньги, Ирэн распоряжается домом. Братья и сестры конфликтуют почти всегда – Жюль помнил, как дрался в детстве с сестрой. А ведь выросли лучшими друзьями и прекрасно ладили, пока Карин не умерла от последствий сомбрийской болотной лихорадки. Смерть сестры глубоко потрясла Жюля, и он решил стать врачом и изобрести вакцину. Но врачом он оказался посредственным, и руководство клиники предложило ему не мучиться и получить финансовое образование. Жюль действительно чувствовал в себе гораздо большую склонность к финансам, чем к медицине. Значит, если он сам не может придумать вакцину, он найдет тех, кто сможет. Лабораторию он строил почти что собственными руками, нашел энтузиастов – и проект выстрелил. Через несколько лет компания «Картье Фармаси» стала лидером рынка, а о болотной лихорадке уже почти не вспоминали. А ведь совсем недавно она была бичом континента.
Тогда Жюль и встретил Ирэн. И полюбил ее. За красоту, за образованность, за яркий характер. Сейчас он все больше понимал, что Ирэн лишь позволяла себя любить, самой ей от Жюля был нужен в первую очередь статус и, конечно, деньги. Но Жюль был не из тех, кто способен взять и все бросить. От своих обязательств он не отказывался никогда. Хотя бы в память о начале их отношений. И раз Ирэн сильнее привязана к старшим дочерям – он отдал свое внимание и заботу младшей. Тем более что она была так похожа на него и на Карин. В честь сестры он дал дочери второе имя – Габриэль Карин Картье. Ирэн никогда его не употребляла, зато он звал дочь «Карин» в знак того, что сейчас будет говорить о чем-то важном. Например, рассказывать ей о своей работе – старшим сестрам это было неинтересно, были бы новые платья, игрушки и развлечения. Габриэль слушала внимательно и никогда ничего не просила для себя, разве что самое необходимое. Жюль радовался, что хотя бы она его понимает.
Гроза разразилась, когда Габриэль было пятнадцать лет. Не желая просить у отца денег, она нашла себе подработку на каникулах и купила себе новый комм взамен вышедшего из строя. Простой, недорогой, но функциональный. По мнению Жюля – вполне достойный поступок. Но Ирэн пришла в бешенство. Она кричала, что такая дешевая модель позорит семью, что подрабатывать на каникулах – удел нищих, а потом просто вырвала у дочери комм и швырнула об стену. Еще и заявила в ответ на возмущение Габриэль, что ей здесь ничего не принадлежит. Габриэль взбесилась не меньше и перебралась жить на половину прислуги. Ирэн, похоже, все устраивало, лишь бы младшая дочь поменьше попадалась ей на глаза. Зато старшие принялись развлекаться кто во что горазд, называя Габриэль новой горничной и требуя прибраться в их комнатах. Разбитый нос Аньес и истерика Виржини, принимавшейся рыдать каждый раз, как с ней не соглашались, повлекли новую вспышку ярости Ирэн. В тот день Жюль впервые повысил голос на дочерей. Вряд ли, конечно, они поняли суть его претензий – они, как и мать, считали работу чем-то почти постыдным. Но, по крайней мере, испугались и отстали от сестры. С Ирэн разговор был долгим и неприятным. Жюль напомнил ей, что такое поведение с собственной дочерью может привлечь к их семье внимание органов опеки. А к самой Ирэн – интерес психиатра. Жюль уже видел, что то, что в юности было ярким темпераментом, с годами оборачивается психической нестабильностью. Но до поры до времени щадил Ирэн, понимая, что, случись с ней госпитализация в клинику неврозов или, хуже того, пересдача экзамена на родительство, который она в своем нынешнем состоянии завалит – вся светская хроника будет пережевывать это весь следующий год. А сплетен о себе и дочерях Ирэн боялась как огня. И они с Жюлем заключили договор – Ирэн ведет себя корректно, Жюль не позволяет их семейным проблемам выйти на свет. В доме воцарилось шаткое, но все же равновесие.
Габриэль в свою комнату больше не вернулась. Сказала, что в маленькой каморке рядом с Рамоной ей уютнее. А через два года поступила в Военную Академию и уехала в казармы. Ей предлагали именную стипендию в Штормградском университете и в Академии гражданской медицины, но Габриэль отказалась. Как подозревал Жюль, не в последнюю очередь потому, что те и другие давали общежитие только иногородним. Военная Академия, увидев золотую медаль и кипу грамот, оторвала девушку с руками. К ярости Ирэн, не слишком любившей сомбрийскую власть и считавшей зазорным служить ей, и к большой радости самой Габриэль.
Давно
Жизненные принципы Ирэн Феррар были крайне просты. У нее должно быть все лучшее. В конце концов, кто же еще этого достоин, если не она. Родом из небогатой семьи, она все же получила отличное образование, начала развивать собственный бизнес, была хороша собой и прекрасно воспитана. И то, что на нее обратил внимание преуспевающий делец Жюль Картье, приняла как должное. Она заслужила богатство, как же иначе? Заслужила роскошный дом, дорогие наряды, прислугу и не меньше двух детей. А лучше трех – чем они хуже каких-нибудь Враноффски? Конечно, этот дурацкий экзамен на родительство… Но, в конце концов, сдавать его только один раз. Ирэн еще в школе была отличницей, так что подготовиться ей не составило труда. Деньги же перестали быть для Ирэн проблемой с тех пор, как она вышла замуж за Жюля. А после получения наследства она и вовсе вспоминала времена, когда приходилось в чем-то себе отказывать, как давний дурной сон. Хотя бедной она не была никогда. Но Ирэн полагала, что приличный человек вообще не должен задумываться о деньгах, и не раз заявляла, что сомбрийские принципы экономии придуманы для нищих. Она не такая и не будет такой.
Здоровье у Ирэн было крепкое, да и Жюль не скупился на врачей, так что она без проблем родила Аньес, а через три года – Виржини. Правда, Ирэн не очень представляла, что ей делать с дочерьми, кроме как наряжать и баловать, зато тому и другому предавалась с удовольствием. А для готовки обедов, вытирания носов и постройки башен из кубиков есть специально обученные люди.
Жюль считал, что двух детей в семье вполне достаточно, но Ирэн настояла на третьем. Трое детей – это привилегия Великих Домов и наиболее состоятельных семей. К тому же она знала, что Жюль мечтает о сыне – может быть, в третий раз, наконец, родится мальчик? И Жюль уступил. Он всегда уступал жене в том, что касалось домашних дел.
Габриэль родилась через три года после Виржини. Ирэн не могла скрыть разочарования. Ведь все обследования обещали мальчика, как могла ошибиться «лучшая медицина Галактики»? Ну, по крайней мере, теперь она может гордиться тремя детьми. Для воспитания есть няни. Но Габриэль росла, и Ирэн все чаще ощущала, что младшая дочь ее раздражает. Она была не такой, как старшие. Не такой, как Ирэн представляла себе своих детей. Вообще какой-то не такой. Высокая и худая, вся в отца, совершенно равнодушная к нарядам и развлечениям, редко улыбается, не желает правильно вести себя в обществе… Впрочем, на тот момент изображать нежную мать Ирэн давно надоело, так что ее дети могли быть какими угодно, лишь бы не мешали ей. Не раз и не два она срывалась на нянь, приводивших к ней расхныкавшихся дочерей. За что им только деньги платят, неужели не могут справиться сами?
Жюль видел, что характер жены со временем сильно портится. Видел, что старшие дочери избалованы и не желают слушаться ни его, ни нянь – а их сменилось несколько, поладить с Ирэн и дочерьми могла далеко не каждая. Видел, что между сестрами множатся конфликты. Но до поры до времени не вмешивался. Он с головой ушел в работу, отнимавшую почти все время. Все как обычно – он зарабатывает деньги, Ирэн распоряжается домом. Братья и сестры конфликтуют почти всегда – Жюль помнил, как дрался в детстве с сестрой. А ведь выросли лучшими друзьями и прекрасно ладили, пока Карин не умерла от последствий сомбрийской болотной лихорадки. Смерть сестры глубоко потрясла Жюля, и он решил стать врачом и изобрести вакцину. Но врачом он оказался посредственным, и руководство клиники предложило ему не мучиться и получить финансовое образование. Жюль действительно чувствовал в себе гораздо большую склонность к финансам, чем к медицине. Значит, если он сам не может придумать вакцину, он найдет тех, кто сможет. Лабораторию он строил почти что собственными руками, нашел энтузиастов – и проект выстрелил. Через несколько лет компания «Картье Фармаси» стала лидером рынка, а о болотной лихорадке уже почти не вспоминали. А ведь совсем недавно она была бичом континента.
Тогда Жюль и встретил Ирэн. И полюбил ее. За красоту, за образованность, за яркий характер. Сейчас он все больше понимал, что Ирэн лишь позволяла себя любить, самой ей от Жюля был нужен в первую очередь статус и, конечно, деньги. Но Жюль был не из тех, кто способен взять и все бросить. От своих обязательств он не отказывался никогда. Хотя бы в память о начале их отношений. И раз Ирэн сильнее привязана к старшим дочерям – он отдал свое внимание и заботу младшей. Тем более что она была так похожа на него и на Карин. В честь сестры он дал дочери второе имя – Габриэль Карин Картье. Ирэн никогда его не употребляла, зато он звал дочь «Карин» в знак того, что сейчас будет говорить о чем-то важном. Например, рассказывать ей о своей работе – старшим сестрам это было неинтересно, были бы новые платья, игрушки и развлечения. Габриэль слушала внимательно и никогда ничего не просила для себя, разве что самое необходимое. Жюль радовался, что хотя бы она его понимает.
Гроза разразилась, когда Габриэль было пятнадцать лет. Не желая просить у отца денег, она нашла себе подработку на каникулах и купила себе новый комм взамен вышедшего из строя. Простой, недорогой, но функциональный. По мнению Жюля – вполне достойный поступок. Но Ирэн пришла в бешенство. Она кричала, что такая дешевая модель позорит семью, что подрабатывать на каникулах – удел нищих, а потом просто вырвала у дочери комм и швырнула об стену. Еще и заявила в ответ на возмущение Габриэль, что ей здесь ничего не принадлежит. Габриэль взбесилась не меньше и перебралась жить на половину прислуги. Ирэн, похоже, все устраивало, лишь бы младшая дочь поменьше попадалась ей на глаза. Зато старшие принялись развлекаться кто во что горазд, называя Габриэль новой горничной и требуя прибраться в их комнатах. Разбитый нос Аньес и истерика Виржини, принимавшейся рыдать каждый раз, как с ней не соглашались, повлекли новую вспышку ярости Ирэн. В тот день Жюль впервые повысил голос на дочерей. Вряд ли, конечно, они поняли суть его претензий – они, как и мать, считали работу чем-то почти постыдным. Но, по крайней мере, испугались и отстали от сестры. С Ирэн разговор был долгим и неприятным. Жюль напомнил ей, что такое поведение с собственной дочерью может привлечь к их семье внимание органов опеки. А к самой Ирэн – интерес психиатра. Жюль уже видел, что то, что в юности было ярким темпераментом, с годами оборачивается психической нестабильностью. Но до поры до времени щадил Ирэн, понимая, что, случись с ней госпитализация в клинику неврозов или, хуже того, пересдача экзамена на родительство, который она в своем нынешнем состоянии завалит – вся светская хроника будет пережевывать это весь следующий год. А сплетен о себе и дочерях Ирэн боялась как огня. И они с Жюлем заключили договор – Ирэн ведет себя корректно, Жюль не позволяет их семейным проблемам выйти на свет. В доме воцарилось шаткое, но все же равновесие.
Габриэль в свою комнату больше не вернулась. Сказала, что в маленькой каморке рядом с Рамоной ей уютнее. А через два года поступила в Военную Академию и уехала в казармы. Ей предлагали именную стипендию в Штормградском университете и в Академии гражданской медицины, но Габриэль отказалась. Как подозревал Жюль, не в последнюю очередь потому, что те и другие давали общежитие только иногородним. Военная Академия, увидев золотую медаль и кипу грамот, оторвала девушку с руками. К ярости Ирэн, не слишком любившей сомбрийскую власть и считавшей зазорным служить ей, и к большой радости самой Габриэль.
